«Дорогому батюшке Валентину Степановичу от лица всех Парголовских жителей и моей семьи шлю поздравления с праздником Рождества Христова. Желаю всех благ в общественной, служебной и семейной жизни. Все рады Вашему священству. Вспоминаем благочестивого защитника Родины, мысленно ждем доброго пастыря… Шлем привет матушке и детям. Прот. Владимир Шамонин», – гласит надпись на обороте фотографии, присланной на Рождество 1956 года в село Васильевское Ильинского района Молотовской области. Фотографию из-под Ленинграда выслал своему пермскому знакомому Валентину Другову известный в православном Питере священник – Владимир Шамонин.
Интересна история знакомства этих людей. После боев под Псковом воинская часть, в которой служил ефрейтор Валентин Другов, была передислоцирована в г. Пушкин Ленинградской области. По дороге в Пушкин Валентин Другов заметил действующий Спасо-Парголовский храм, в котором служил хорошо известный на всю округу протоиерей Владимир Шамонин. Статная осанка и военная выправка выдавала в этом священнике воспитанника военного училища. Два воина быстро подружились, и эту духовную связь они сохранили на всю оставшуюся жизнь.
Владимир Шамонин родился в г. Орле в 1882 году в старинной дворянской семье. В десять лет по настоянию отца он поступил в Санкт-Петербурге в Александровский кадетский корпус. Вот как опишет этот период в его жизни дочь протоиерея Владимира Шамонина Зоя: «В Корпус Володя пошел охотно. Учился хорошо, с интересом, хотя ничем особенно не выделялся. Интересовался больше законом Божиим, литературой и гимнастикой».
Затем Владимир продолжил обучение в Павловском военном училище, именно там у будущего пастыря появилась твердая решимость завершить военную карьеру и поступить в духовное училище. Это стремление не одобряли родственники – они считали, что дворянский отпрыск должен продолжить семейную традицию и стать военным. Исполнить свою мечту Володе помог случай. У юноши рано открылся литературный талант и острое ощущение времени. В 1903 году в своей автобиографической поэме «Павловское военное училище» он напишет следующее строки:
Вот ночь идет, а я дежурю
С печальной музою вдвоем.
В душе переживаний буря:
Я не могу забыться сном.
О, Государь! Ты если б ниже
Спустился с царственных высот –
Мог истину увидеть ближе
И понял бы простой народ…
Как Чаадаев, письма сразу
Шлю Государю во дворец.
Кровавую предвижу драму,
Царя насильственный конец.
Прозорливого юношу приняли за сумасшедшего. Его насильственно помещают для излечения в Николаевский военный госпиталь, а затем последовал арест и заключение в Петропавловскую крепость. Арестантов крепости посетил с пастырским визитом митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), по его ходатайству Владимира Шамонина освободили.
Лишен я юнкерского званья,
Я – бывший рядовой теперь.
Я – в первобытном состояньи,
Как некий человеко-зверь.
Но для меня открылись дали,
И цель заветная близка.
Что нужно после, что в начале
Укажет Божия Рука.
И вновь обратимся к воспоминаниям дочери Владимира Шамонина Зои: «Получив освобождение как «непригодный к военной службе», начал старательно готовиться к экзаменам для поступления в Духовную академию. Готовился без репетиторов, по книгам и беседам с выдающимися духовными лицами, подкрепляя себя ночной молитвой и посещением святынь города и области. Экзамены сдал успешно, вызвав у приемной комиссии похвалу и удивление своей подготовкой…»
После окончания Духовной академии Владимир Шамонин задумался о постриге. Чтобы утвердиться в своем решении, он отправился за советом и благословением в Оптину Пустынь. Владимир рассказал о своем желании стать монахом. Однако получил совершенно другой ответ. Вот как описывает эти события его дочь: «Володя с надеждой подошел к дверям келии старца, прочитал молитву, перекрестился после ответа «Аминь», вошел. Поклонился старцу и, получив благословение, молча ожидал вопроса: «Что тебе?» Тогда Володя, восторженно глядя на старца, смело и радостно ответил: «Батюшка! Благословите на монашество!» Лицо старца стало суровым, даже сердитым, он закричал: «Куда?! Ты с ума сошел! В монашество! Ишь что выдумал – прятаться в келию носом, носом (показывая образно, как это носом), а тебе надо перед народом стоять!»
Слова старца оказались пророческими, после революции протоиерею Владимиру Шамонину действительно пришлось в прямом и переносном смысле стоять за веру. Благодаря его усилиям удалось сохранить знаменитую святыню Петербурга – чудотворную икону Божией Матери «Скоропослушница».
Из воспоминаний Зои: «В начале 30-х годов пришел приказ о закрытии Николо-Александровского храма. Лик Божией Матери потемнел и опечалился. Отец Владимир выхлопотал, чтобы чудотворную икону Божией Матери «Скоропослушница» не передавали в музей. Вскоре его перевели в храм Бориса и Глеба на Неве, о котором сам говорил раньше: «У Бориса и Глеба не хватает хлеба». Туда же переместили и икону из закрытого храма. И что же вышло? Очень скоро и икона, и сам он собрали так много людей, что храм из ранее почти всегда безлюдного превратился в полный народа».
В 1931 году семью отца Владимира выслали из Ленинграда, а затем в 1933 году его арестовали и оправили в Дальневосточный исправительно-трудовой лагерь. После лагеря была ссылка в село Уни на Вишере Кировской области, и только в 1944 году после вмешательства митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (будущего патриарха Московского и всея Руси Алексия I) Владимиру Шамонину удалось воссоединиться с семьей. 2 июня 1944 года он начал служить в Спасо-Парголовском храме в местечке Шувалово. Там судьба и свела двух человек: бывшего воина Валентина Другова и воина Христова Владимира Шамонина.
Вскоре после встречи и знакомства в конце 1954 года Валентин Другов был рукоположен в диаконы, а 15 февраля 1955 года – в сан священника и назначен настоятелем Вознесенской церкви с. Васильевского Ильинского района Молотовской области.
В 1967 году, 3 декабря, протоиерей Владимир Шамонин отошел ко Господу. Однако и после этого события духовная связь семьи Шамониных и Друговых не прервалась.
Дочь отца Валентина Другова Ольга стала частым гостем в Ленинграде в семье Шамониных, где ей передали с пометкой «для келейного чтения» с любовью переписанные вручную стихотворения своего отца. Среди прочих рукописей сохранилась в семье Другова и рукопись цикла «Три года на Дальнем Востоке».
Эти стихи Владимир Шамонин начинает писать, находясь в лагере. По частям пересылает в письмах домой, затем он объединит их в цикл. Пронзительное по своей сущности произведение, которое позволяет современному читателю полностью погрузиться в суть происходивших в нашей стране в тридцатые годы прошлого века событий. Отец Владимир Шамонин без передергивания и спекуляций передает все, что ему и другим узникам Дальлага пришлось пережить.
«Три года на Дальнем Востоке» – уникальное документальное свидетельство времени. В полном объеме это произведение публикуется впервые. После кончины протоиерея Валентина Другова его дочь Ольга передала рукопись в музей при Георгиевском храме г. Перми и копию в электронном виде в фонды мемориального музея-заповедника истории политических репрессий «Пермь-36». Сейчас уполномоченный по правам человека в Пермском крае совместно с сотрудниками музея-заповедника «Пермь-36» готовит это уникальное произведение к изданию. В полном объеме оно будет опубликовано впервые и скоро станет доступно широкому читателю, уже без пометки «для келейного чтения».
