Главный архитектор Кизеловского района Андрей Родыгин показывает самые сложные в плане экологии места района.
– Излив напрямую попадает здесь в реку Кизел, – рассказывает Андрей Родыгин. – С шурфа 61 – в Полуденный Кизел, с 58-го – в Восточный Кизел. Эти реки собираются здесь, река Кизел является притоком Яйвы, и Яйва уже выходит в районе Орла… Мы видим результат влияния кислотной воды на окружающую среду, на все живое вокруг, – продолжает Андрей Родыгин. – В реке ничего не водится, даже микроорганизмы. ПДК превышает все допустимые нормы. Ученые, которые брали здесь анализы, так прямо и сказали: вся таблица Менделеева…
Каким образом шахтная вода влияет на окружающую среду, можно увидеть в местных лесах. Здесь выходят на поверхность воды из бывшей шахты «40 лет ВЛКСМ». Поток истекает по некогда заросшему деревьями участку. Сегодня от них остались лишь трухлявые пни. Таких деградированных территорий на территории района десятки. Изливы выходят в самых нижних точках по рельефу. Все, что есть живого вокруг, погибает. Причина – осадок от кислотно-шахтной воды и загрязнения всех водных потоков, которые собираются с рельефа Кизеловского района.
Каким образом образуются и что представляют собой кислые шахтные воды, нам пояснили в Кизеловском филиале Государственного учреждения по вопросам реорганизации и ликвидации нерентабельных шахт и разрезов, сокращенно – ГУРШ.
– У нас материнская порода, да и угли имеют содержание серы 7-20 процентов, – говорит Вячеслав Бояршинов, руководитель Кизеловского филиала ГУРШ. – Эта сера обуславливает наличие кислых вод. В угле происходит окисление, получается сернистая кислота, она потом окисляется, получаются соли железа, алюминия – и все это выхолащивается из угля.
Подобных природных явлений нет ни на одном месторождении угля в мире. Ученные пока не имеют опыта очистки самоизливающихся шахтных вод. А их объемы весьма значительны.
– Здесь ведет мониторинг «Пермэнергоаудит», и мы определяем объем шахтной воды из загрязненных подземных вод. Общий объем составляет в год в среднем около 15 миллионов тонн.
Этот поток ежегодно выносит в реки более 100 тысяч тонн загрязняющих веществ, в основном токсичных тяжелых металлов. Для наглядности – это около полутора тысяч вагонов, или несколько десятков железнодорожных составов.
– По железу – 5000 тонн в год, по алюминию – 350 тонн в год, по марганцу – 38, – уточняет Вячеслав Бояршинов.
Концентрация этих металлов в некоторых местных реках превышает предельно допустимую в сотни, а иногда тысячи раз. В научном мире подобные превышения называют экстремально высоким загрязнением. По данным мониторинга, его наблюдают в реках Кизеле, Вильве, Северной Вильве, Косьве и ряде других.
Комментирует и.о. министра природных ресурсов, лесного хозяйства и экологии Пермского края Дмитрий Клейн:
– Фоновые показатели после излива серьезно меняются, и ПДК в поверхностных водных объектах значительно увеличиваются. В самых загрязненных, таких, как реки Кизел и Губашка, концентрации по железу могут доходить до двух тысяч ПДК, по марганцу – до двухсот ПДК. Если взять такие крупные водные объекты, как Вильва, Усьва, там среднегодовые концентрации по железу могут достигать семидесяти ПДК, по марганцу – пятидесяти ПДК. Это достаточно серьезно.
Новое время
При ликвидации шахт в конце девяностых годов прошлого столетия было принято решение: угольные выработки затопить. Предполагалось, что при этом излив шахтных вод резко уменьшится, и тем самым решится проблема кислых шахтных вод Кизеловского угольного бассейна. Однако эти надежды не оправдались.
– По сути, картина, которая наблюдалась в период работы шахт, после их закрытия не изменилась, – комментирует Вячеслав Бояршинов. – Тысячи тонн этого железа, алюминия, марганца в том же объеме поступают и сейчас.
…Опытно-промышленную установку возле шахты имени Ленина начали строить в 2002 году. Предполагалось, что здесь будут апробировать технологии очистки кислых шахтных вод. Два года назад установку с большим опозданием достроили. Но так и не запустили.
– Почему было принято решение строить опытно-промышленную установку на шахте имени Ленина? – продолжает наш собеседник. – Потому что на момент принятия этого решения воды, которые изливались с шахты Ленина в определенном объеме, позволяли моделировать воду любой шахты Кизеловского угольного бассейна. И это было достаточно мудрое, взвешенное решение. Но к моменту окончания строительства выяснилось, что объем воды значительно возрос, поскольку восстановился уровень подземных вод, и в то же время изменился состав. Объект был готов, но к чему было запускать, если получилась бесполезная игрушка?
Между тем эта бесполезная игрушка обошлась федеральному бюджету в значительную сумму. На строительство опытно-промышленной установки потрачено 138 млн рублей. Во сколько обошлось проектирование, Вячеслав Бояршинов сказать затрудняется:
– Это были госконтракты, где фигурировала изначальная сумма, стартовая цена проектных работ и окончательная стоимость. Но насколько мне известно, в протоколе, который был согласован правительством Пермского края, мелькает сумма 36 млн рублей.
По словам чиновников, сейчас принято решение о строительстве четырех новых промышленных очистных установок. И здесь суммы будут значительно выше уже освоенных бюджетных средств.
– Проект готов, прошел, насколько мне известно, экспертизу. Речь идет уже о запуске. По капитальным затратам речь идет о сотнях миллионов рублей, – отвечает руководитель Кизеловского филиала ГУРШ.
Журналисты программы «Суть дела» располагают другой цифрой – 5 млрд рублей. Насколько она реальна?
– Конкретика будет в проектах. Но умозрительно, исходя из той технологии, что принята, в принципе, это возможно, – считает Вячеслав Бояршинов.
Но оставим цифры в стороне – понятно, что решение столь серьезных проблем требует и серьезных вложений. Обратимся к технологии очистки.
Пока очищать шахтные воды планируют, грубо говоря, с помощью извести, которая, вступая во взаимодействие с кислыми водами, образует гипс. Правда, на сегодняшний день не решен вопрос его дальнейшего использования. Основные потребители гипса в нашем крае опасаются применять его на производстве. Но в ГУРШе считают, что это вопрос времени и переговоров.
– Я полагаю, решение должно быть пересмотрено, исходя даже из наличия экологических проблем региона, – говорит Вячеслав Бояршинов. – Может, здесь просто надо применить политическую волю. Это всем выгодно. Да, образуется, по предварительным опять же прикидкам, порядка двухсот тонн гипса в день. Это большой объем, и это только по одним очистным сооружениям, а с учетом остальных – это же собственное производство! Можно вообще поставить завод и создать конкуренцию.
Но будет ли все так хорошо, как предполагают чиновники государственного учреждения, – неизвестно. Особенно если вспомнить, что опытная установка, на которую возлагались большие надежды и были потрачены немалые средства, оказалась бесполезной…
А пока очистные еще не построены, показатели предельно допустимой концентрации вредных веществ в воде позволяют говорить о Кизеловском угольном бассейне как о зоне экологического бедствия. Ведь по действующим в нашей стране нормативам ситуация выходит за пределы нормальной, если ПДК токсичных тяжелых металлов в воде превышена в 50 раз. Напомним, в некоторых реках Кизеловского бассейна эти показатели намного выше.
– Действительно, такая норма в Законе об охране окружающей среды РФ есть, – отмечает Дмитрий Клейн. – Но для того, чтобы объявлять территорию зоной экологической катастрофы, есть определенные критерии, и такое решение должно выносить профильное федеральное министерство. Но за время моей работы мы такое предложение не вносили. На самом деле это очень непростой вопрос. Насколько мне известно, какие-то утвержденные критерии для присвоения статуса зоны экологического бедствия, связанные с уровнем загрязнения поверхностных вод, на федеральном уровне отсутствуют. Может быть, поэтому этот вопрос не рассматривался. В конечном итоге это решение необходимо для того, чтобы на федеральном уровне выделялись деньги. Но в данном случае федеральная программа существует, финансирование там закреплено, и мы надеемся, что в ближайшее годы эти деньги будут направлены на решение экологических проблем.
