…он же Яков Фрейберг
1920-1930-е годы называют «эпохой великих нелегалов» советской разведки. Арвид Скуэнек, как и Рихард Зорге, Лев Маневич, Леопольд Треппер, Ян Черняк, пришел в военную разведку с подачи легендарного Яна Берзина. В анкете Скуэнека значилось «из латышей», а коренной рижанин Берзин, начальник Разведупра Генерального штаба Рабоче-крестьянской Красной армии (теперь это Главное разведывательное управление, ГРУ), всячески продвигал земляков.
В ноябре 1923 года Арвида Карловича Скуэнека легализовали «под крышей» только что открывшейся дипмиссии советской России в Кенигсберге. Так он стал Яковом Оттовичем Фрейбергом, вторым секретарем консульства РСФСР и резидентом военной разведки в Восточной Пруссии, кишевшей агентами европейских спецслужб.
Британскую MI-6, Второе бюро французского Генштаба, немецкие Абвер и СД, польскую Офензиву, румынскую Сигуранцу, шведов, прибалтов интересовал стратегически важный Данцигский коридор. Данциг (ныне польский Гданьск) после Первой мировой войны отделился от Германии, но под патронатом Лиги Наций сохранил автономию от Польши. Через объявленный «вольным городом» Данциг Польше удалось«прорваться» к Балтийскому морю.
Москву тоже интересовал Данцигский коридор. Арвид Скуэнек метался по Кенигсбергу в поисках информации и завербовал некоего «Соломона», бывшего царского офицера. Но тот толкнул советской разведке «дезу», а потом наглым образом, наплевав на конспирацию и субординацию, явился за вознаграждением прямиком в дипмиссию, лично к советскому консулу Бошковичу.
Скандал? Провал!
Под вывеской «Воствага»
Разведупру пришлось отозвать Скуэнека-Фрейберга, и в конце 1924 года его перебросили в Финляндию. Перевод в бывшую провинцию Российской империи можно было расценивать как понижение. Хотя через Гельсингфорс (в СССР с трудом привыкали к финскому названию столицы – Хельсинки) проходил транзит советской разведки по заброске нелегалов на Запад. Через Финляндию, кстати, если вы помните, писатель Юлиан Семенов отправлял на первое задание и ставшего народным персонажа-нелегала Исаева-Штирлица.
Спустя два года Скуэнека снова ждал перевод, на этот раз в Москву. И новый фронт работы – торговая фирма «Востваг», одна из первых в мобилизационной сети коммерческих предприятий Разведупра. Проще говоря, «Рога и копыта» – компания прикрытия. Промышленный шпионаж, легализация разведчиков, торговля оружием и стратегическим сырьем. Плюс легальный бизнес – например, пушной, который приносил военной разведке валюту.
В агентурной работе деньги имели решающее значение. Но успешно сочетать разведку с коммерцией получалось от силы у двух-трех советских резидентов. Перевести Разведупр с голодного пайка госфинансирования на самоокупаемость было идеей фикс. И пушнина в торговых операциях военной разведки была самым безобидным товаром. В 1929 году, когда грянул мировой кризис, капитал «Воствага» превышал 3 млн долларов! А распределение средств якобы лично контролировал нарком военмордел и будущий красный маршал Ворошилов.
Головная зарубежная контора акционерного общества «Востваг» находилась в Париже, филиалы – в Берлине, Нью-Йорке,Улан-Баторе, Кантоне (современный Гуанчжоу), Тяньцзине. Но фактически заправляли транснациональным бизнесом из Москвы. Руководил московской конторой «Воствага»Арвид Скуэнек - в должности начальника одного из отделов 4-го (разведывательного) управления Генштаба РККА.
В 1927 году Скуэнек стал акционером торговой фирмы. Для оформления документов он выезжает под фамилией Фрейберг в Германию. Через год – еще раз, последний – на этот раз сдавать дела перед увольнением в запас. С новым директором «Воствага» Стефаном Мрочковским, куратором сверхсекретных советско-германских проектов производства химического оружия, они пробыли в Берлине несколько недель.
…он же Александр Демидов
О причинах увольнения Арвида Скуэнека из разведки остается только догадываться. По службе он характеризовался положительно: «Развит, энергичный и выдержанный работник. Агентурную разведку изучил и работой руководит хорошо. В границах отпускаемых средств – результаты работы удовлетворительны». Правда, выяснилось, что Скуэнек приписал себе лишний год партийного стажа. В 1938-м это очень заинтересует следователей госбезопасности.
Как и его настоящие анкетные данные. Ведь по национальности Арвид Карлович Скуэнек был… русский: Демидов Александр Осипович. Родился в 1890 году в литовском Шавеле (Шяуляе).Фамилия Скуэнек «прилипла» к Демидову вместе с фальшивым паспортом, который он выправил в 1915 году, когда дезертировал из царской армии.
Жить на нелегальном положении Александр Демидов начал с юности. В 1907 году свел в Риге знакомство с «лесными братьями». После Великой Отечественной войны это звучное словосочетание обрело исключительно негативное содержание, а в годы первой русской революции большевики видели в радикалах-националистах союзников.
В 1909 году Александр Демидов вступил в РСДРП. В 1913-м отсидел два месяца в тюрьме за намерение устроить экспроприацию в волостной управе. Молодой большевик в знак протеста исчеркал камеру лозунгами. Как оказалось – эсеровскими. Их девиз «В борьбе обретешь ты право свое!» по популярности соперничал с коммунистическим призывом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Эсеровские лозунги ему тоже припомнят в 1938-м, на допросе в Бутырке…
В 1915 году Александра Демидова мобилизовали в армию. Но через три месяца солдафонской муштры рядовой 181-го пехотного полка из части в Красном Селе сбежал. Друзья-латыши помогли ему с «чистым» паспортом. Так и объявился в Петрограде Арвид Карлович Скуэнек. Под этим именем он встретил Октябрьскую революцию. Командовал в Гражданскую войну продотрядами в Рязани, Курске, Симбирске, Ставрополе…
Ученик Ивана Губкина
После службы в военной разведке Арвиду Скуэнеку пришлось искать себя заново. Он даже слесарил на московском заводе «Каучук», пока в 1930 году (в 40 лет!) не поступил в только что созданный Московский нефтяной институт. На геологоразведочный факультет знаменитой «Керосинки» – нынешнего Нефтяного университета имени Губкина. Вместе со вчерашними школярами и убеленными сединами участниками революции и Гражданской войны он слушал лекции академика Ивана Губкина.
Пойти в нефтяники Скуэнеку мог посоветовать его шурин (брат жены) Наум Ефуни, управляющий новыми промыслами «Грознефти», а впоследствии – заместитель начальника Главнефти Наркомата тяжелой промышленности и руководитель «Союзнефтесбыта». Или вхожий в семейный круг Константин Рябовол, тоже не последний человек в нефтяной отрасли, руководивший в 1930 годах «Союзнефтеэкспортом», «Грознефтью» и «Грознефтезаводами».
Впрочем, когда в 1936 году решался вопрос о создании в Перми треста «Прикамнефть» и назначении вчерашнего выпускника инженера-геолога Арвида Скуэнека его управляющим, Наум Ефуни отговаривал родственника, как мог. А предложил ему эту должность лично начальник Главнефти Михаил Баринов. Так записано со слов Скуэнека-Демидова в одном из протоколов допроса.
В Перми, в тресте «Прикамнефть», Арвид Скуэнек встретил институтских сокурсников Наталью Князеву и Сергея Косоротова. Молодые геологи были нарасхват. Жизнь кипела. Поднимали Краснокамский нефтепромысел – ударную стройку «второго Баку». Укрощали долгожданные фонтаны краснокамской промышленной нефти. Закладывали разведочные скважины на будущем Северокамском месторождении…
Считать выбывшим
В 1937-м один за другим начали исчезать бывшие сослуживцы Скуэнека из Разведуправления РККА – не пощадили даже армейского комиссара 2-го ранга Яна Берзина. Методично «зачистили» Главнефть – расстреляли Михаила Баринова и Наума Ефуни, арестовали Константина Рябовола (его расстреляют в 1938-м)…
Арвиду Скуэнеку пришлось вернуться в Москву. Они с женой и ее родителями поселились в Хамовниках, в доме 24 по улице Льва Толстого. Оттуда 16 сентября 1938 года арестованного Скуэнека-Демидова увезли в Бутырку.
В протоколах последующих допросов вопросы ставились четко и однозначно. Следствие интересовали эпизоды ранней партийной юности Скуэнека, обстоятельства «загранкомандировок», его знакомые по Прибалтике, Петрограду, Кенигсбергу, Берлину, Москве, Перми… Десятки фамилий – латышские, немецкие, еврейские, русские…
Неожиданно всплыло имя Конкордии Ольховской. Они были шапочно знакомы. В 1920-е годы Ольховская возглавляла Пермский истпарт – комиссию по истории партиии революционного движения, была в курсе скользких партийных секретов. В 1936 году ее как «неразоружившуюся троцкистку» исключили из партии и хотели арестовать. Но отважная женщина с детьми сбежалав Москву и пропала…На вопрос, высказывала ли она в беседах троцкистcкие взгляды, Скуэнек ответил отрицательно.
10 марта 1939 года в закрытом судебном заседании огласили обвинение: «Скуэнек-Демидов являлся участником антисоветской диверсионно-вредительской и шпионско-террористической латышской националистической организации <…>передавал шпионские сведения германскойразведке <…> проводил вредительскую деятельность в тресте «Прикамнефть». И приговор: «…подвергнуть высшей мере уголовного наказания – расстрелу». В конце шаблонно: «окончательный» и «немедленно»…
В 1941 году, уже после начала войны, в Перми спохватились, что выбывший в Москву Скуэнек до сих пор не встал на партийный учет. Формальные запросы в столицу ясности не принесли, и Молотовский горком ВКП(б) с формулировкой «за отрыв от парторганизации и неуплату взносов» постановил Скуэнека Арвида Карловича «из партии считать выбывшим».
